ФАНО просит включить его в перечень организаций, имеющих право
распоряжаться секретными сведениями. Эти ведомства, уполномоченные относить
к гостайне те или иные категории сведений, упомянуты
в президентском указе, которым также определены категории сведений,
подлежащих засекречиванию. Впервые перечень таких сведений и ведомств был
определен президентом Борисом Ельциным в 1995 году и с тех пор
многократно расширялся. Руководитель ФАНО, согласно проекту агентства,
должен быть включен в распоряжение президента, в котором перечислены
должностные лица, уполномоченные засекречивать сведения, которыми располагают
их ведомства, и несут личную ответственность за признание их тайными,
следует из закона о гостайне. Этот закон разрешает засекречивать
сведения и, соответственно, ограничивать их распространение
как с момента их получения, так и заранее.
В основном ФАНО намерено засекречивать сведения о научных разработках
в военной сфере, следует из проекта указа президента. Речь,
в частности, о результатах работ по созданию и модернизации
вооружения, об информации о проводившихся ранее работах
в области оружия массового поражения, сведениях о показателях
гособоронзаказа, достижениях науки и техники в военной сфере,
технологиях двойного назначения, о расходах
на научно-исследовательские работы по созданию вооружений и т.д.
Но кроме того, ФАНО сможет причислять к гостайне и прогнозные оценки
научно-технического прогресса по направлениям, определяющим
обороноспособность государства, сведения о внешней политике и внешней
торговле России и данные о достижениях науки, «которые могут быть
использованы в создании принципиально новых изделий, технологических
процессов в различных отраслях экономики», следует из проекта.
Основанием для подготовки документа, как сказано в пояснительной
записке к проекту указа, стало поручение президента от 11 июня 2016
года (в открытом доступе оно отсутствует, РБК не нашел его
ни на сайте Кремля, ни на портале pravo.gov.ru).
Пресс-секретарь президента Дмитрий Песков не смог предоставить оперативный
комментарий.
Проблемы с лицензиями
Поводом для разработки документа послужила возникшая у многих
подведомственных ФАНО организаций проблема с получением лицензий
на работу со сведениями, составляющими гостайну, поясняет агентство.
Исследования и работы в интересах обороны и безопасности
государства выполняет значительная часть вверенных ФАНО организаций, отмечается
в пояснительной записке. С 2013 года для получения лицензий
на работу с секретными сведениями они должны получать подтверждение
степени секретности сведений, с которыми намерены работать. Но у ФАНО нет
таких полномочий. Представитель пресс-службы ФАНО говорит, что организациям
агентства «приходилось обращаться в различные министерства
и ведомства в зависимости от специфики деятельности
за получением подтверждения степени секретности». Из-за этого возникали
проблемы, которые отягощались «территориальной удаленностью заявителей,
что выливалось в финансовые и временные потери». Если указ будет
изменен, то научные организации смогут «централизованно обращаться
в ФАНО России, что в итоге облегчит для подведомственных
ФАНО организаций процедуру получения необходимых лицензий», отметил
собеседник РБК.
Новое полномочие также позволит ФАНО «обеспечить защиту результатов
исследований в перспективных высокотехнологичных областях науки
и техники, которые принципиально могут относиться к сведениям,
составляющим государственную тайну», сказано в пояснительной записке
к проекту указа. Сейчас, согласно положению о ФАНО, не имея
полномочий распоряжаться секретными сведениями, оно все равно должно защищать
гостайну пределах своей компетенции и координировать ее защиту
в подведомственных ему организациях.
Большинство сведений, распоряжаться которыми намерено ФАНО, уже доверены
близкому ученым Министерству образования и науки, видно
из действующего указа президента. Получить комментарий Минобрнауки
на момент публикации не удалось.
«Что секретить?»
По словам ведущего научного сотрудника Института прикладной физики РАН
Вячеслава Вдовина, существуют списки различных министерств и ведомств,
в которых обозначено, какие разработки в той или иной сфере
считать секретными. В научных организациях работают эксперты, как правило,
под управлением замдиректора по науке, которые знают списки своей
области. «Например, в одном из списков написано, что все
технологии, касающиеся разделения изотопов урана — это секретно.
Эксперты читают научную статью или отчет сотрудника института
и подписывают экспертное заключение, в котором отмечают,
составляют ли эти сведения гостайну или нет», — говорит
Вдовин. Если эксперты накладывают гриф, то, например, статья будет
публиковаться уже в секретном журнале, а научный отчет передаваться
по фельдсвязи. «Вообще все НИР, секретные или нет, выполняются
по заказу каких-то министерств или ведомств, которые и отвечают
за режим секретности этих работ. ФАНО нам ничего не заказывает. Все программы
фундаментальных исследований курирует РАН, военные
и атомщики — курируют свои. Не ясно, что ФАНО будет
секретить?» — удивляется собеседник.
В некоторых институтах, которые работают правопреемниками советских
разработчиков космических, военных и ядерных программ, до сих пор
работают аналоги «первого отдела» — спецотделы по контролю
за секретными сведениями. Но в большинстве институтов, чьи разработки
не составляют гостайну, их нет, говорит и сотрудник одного
из московских научно-исследовательских институтов.
Вдовин опасается, что решения по присвоению грифа могут стать
некомпетентными, если их будет принимать ФАНО: сейчас какого-то
специализированного подразделения у агентства нет. «А в пояснительной
записке написано, что изменения не потребуют дополнительных вложений.
Но придется же нанимать специальных людей! Обеспечивать их
специализированными помещениями, специальной оргтехникой», —
рассуждает он. Кроме того, отмечает Вдовин, передача ФАНО таких функций
противоречит принципу разделения функций РАН и ФАНО, который был
заложен в реформе Академии наук (ФАНО отвечает
за хозяйственно-финансовую деятельность подведомственных ему структур,
а РАН и Минобрнауки — за научную). «ФАНО создавалось
под флагом, что надо избавить ученых от необходимости
заниматься хозяйством и дать заниматься наукой. И вдруг они начинают
влезать в нашу науку, решать, что в ней секрет,
что не секрет. Я не хотел бы давать эти полномочия
бухгалтерам», — говорит Вдовин.