Версия для печати
Вернуться к списку

Добить Байкал

Правительство переписывает охранную грамоту озера в интересах бизнеса и не желает слышать ни ученых, ни экологов

Ровно год ученые, экологи, общественные активисты воюют с государством, чтобы оно не переписывало главную охранную грамоту Байкала — Перечень видов деятельности, запрещенных в центральной экологической зоне Байкальской природной территории. Тем не менее Минприроды (МПР) изменило его до неузнаваемости, разрешив все что можно и что нельзя. 9 декабря «дозволение убивать Байкал» (такова оценка экспертов) планируют направить для утверждения в правительство, чтобы 14-го документ подписал Мишустин. Поскольку прежнее постановление вопреки протестам экологов уже гильотинировано, для бюрократии это императив — успеть утвердить до 1 января новые правила. Иначе с Нового года действующих запретов не останется.

Свод комплексных послаблений режима охраны Байкала принимается под привычную шарманку: ранее иркутский губернатор Кобзев объявил 2021-й Годом Байкала. Президент инициативу поддержал, поручив трем правительствам — РФ, иркутскому и бурятскому — «проработать вопрос» о проведении Года Байкала во всей стране. Доклада о Годе Байкала Путин ждал до 1 декабря, Мишустин — ответственный.

Если новый перечень премьер подпишет, это и станет докладом по существу.

На Байкале разрешат:

коммерческие (хоть и не сплошные) рубки прибайкальских лесов;

застройку ранее незатронутых природных территорий и водоохранных зон в границах населенных пунктов;

транспортировку по озеру пестицидов, сильнодействующих и ядовитых веществ;

сохранение и продолжение накопления мусора на свалках бытовых отходов, а также сжигание отходов при «очистке выбросов до нормативов качества».

Будет поощряться строительство:

новых портов;

любых объектов для рекультивации загрязненных Байкальским ЦБК территорий.

Выдадут бессрочную индульгенцию на любую деятельность, связанную с эксплуатацией объектов, построенных РЖД и другими лоббистами в рамках скандального закона о «магистральной инфраструктуре» (сам он хотя бы ограничен 2024 годом).

Это ускорение байкальского экологического кризиса.

Вряд ли именно этот результат имели в виду президент и правительство, выделяя в рамках нацпроекта «Экология» специальный проект «Охрана озера Байкал» и создавая для его обеспечения проектный офис.

Вот что говорят эксперты.

Ирина Орлова, ученый секретарь научного совета Сибирского отделения РАН по проблемам озера Байкал:

— Официальная позиция СО РАН относительно байкальского законотворчества: необходимо прекратить вносить точечные, не взаимоувязанные изменения в отдельные нормы. Допустима только комплексная программа изменений в законодательство с обязательным участием научного сообщества и общественности. И должно быть нормативно установлено: любые законодательные инициативы рассматриваются лишь при условии системной научной экспертизы и учета мнения общественности.

В проект постановления правительства РФ от 30.11.2020 («Об утверждении перечня видов деятельности, запрещенных в центральной экологической зоне Байкальской природной территории». — А. Т.), включены нормы, которые ранее не рассматривались на заседаниях межведомственной рабочей группы, на экспертном уровне. В первую очередь это касается пункта 3 — новой нормы, устанавливающей для конкретной организации — РЖД — исключение из общих правил, что и несет технически неоправданные, весьма высокие имиджевые риски для РЖД, и представляет высокую опасность для экосистемы.

Этот проект постановления не направлен для согласования или обсуждения членам межведомственной группы, не представлен для заключения в СО РАН, представителей СО РАН не приглашают на совещания в МПР по данному вопросу.

Евгений Симонов, международный координатор коалиции «Реки без границ»:
— Байкал управляется броуновским движением клерков — на первый взгляд. Уже на второй — видно воздействие сил лоббизма. Чиновник улавливает, какой из лоббистов сильнее, и отстегивает ему кусок Байкала, соразмерный его общественному весу. Именно так составляли новый перечень. Регионы, ведомства и акулы бизнеса представили длинный список ослабления режимов охраны. Некоторым лоббистам, как РЖД, такие послабления в рамках перечня показались не соответствующими их весу, и они еще и специальный закон о «магистральной инфраструктуре» пролоббировали, временно отменив на Байкале экологическую экспертизу транспортных проектов и получив разрешение вырубать под них лес. Но теперь их опять интересует перечень, чтобы сделать временное ослабление запретов постоянным. По мере того как в проектный офис по Байкалу заглядывают разные лоббисты, список запретов скукоживается и выхолащивается. Он уже не столько природоохранный, сколько отражающий интересы РЖД, ВЭБа, «Росатома», чиновников, лоббирующих застройку берегов, и чиновников, прикрывающих коммерческие рубки у Байкала.

При этом от природоохранных организаций МПР требует «всестороннего обоснования» поправок, тогда как предложения, вносимые чинами собственно МПР с подачи лоббистов, не имеют ни экологического, ни социально-экономического обоснования. То есть сам процесс подготовки нового перечня насквозь коррумпирован.

Александр Федоров, руководитель рабочей группы «Охрана окружающей среды» общественного совета при МПР России:

— Байкал — единственный природный объект в России, для сохранения которого принят специальный закон. Тему Байкала постоянно поднимает президент. При таком уровне внимания Байкал — это тест для государства: может оно что-то или нет. Президент год назад дал жесткие поручения о сохранении озера. Срок исполнения основных мер истек к концу мая сего года. Ничего не выполнено. Еще раз подчеркну: не выполнено.

Определение видов деятельности, способных навредить Байкалу, — ключевая госзадача. К сожалению, лоббисты разных мастей — от лесорубов до мусоросжигателей — таки продавливают возможность ведения своего бизнеса. И МПР не может этому противостоять. Намучившись с непрерывным перекраиванием документов по Байкалу, наш общественный совет в итоге предложил МПР создать министерскую комиссию в целях качественной проработки нормативно-правовых актов и других предложений по Байкалу.

Любовь Аликина, председатель комитета ТОС «Рубин», руководитель региональной группы «Народные инициативы — общественный контроль», Иркутск:

— Перечень запрещенных видов деятельности имеет долгую историю. Первые послабления в него внесли в 2009 году, затем еще четырежды. Теперь решили еще больше разрешить бизнесу, инвесторам в рамках нацпроектов, прикрываясь нуждами и интересами местного населения. Режим охраны озера ослабляется. Бизнес рулит, и все идет к тому, что Байкал выведут в самостоятельную федеральную территорию, и население, общество уже не смогут повлиять на то, что там будут творить те, кому в ведение его отдадут.

Кристиан Ринчинов, руководитель проекта по поддержке общественного лесного мониторинга, член Бурятского регионального объединения по Байкалу:

— Ответственный рекреационный, познавательный и экстремальный туризм мог бы стать основой местной экономики и заменить собой действующий сейчас тренд региональной экономики на постепенное распиливание, раскапывание и уничтожение природы вокруг Байкала. Но предлагаемые изменения вновь направлены на упрощение использования и добычи природных ресурсов вокруг Байкала. Даже те, что должны способствовать развитию туризма, в действительности могут нанести серьезный ущерб природе и местным жителям. Правительство могло бы просто не мешать развитию честного малого предпринимательства, но вместо этого оно упрощает приватизацию (исключительно городским бизнесом и крупными инвесторами) самых посещаемых мест, таких как Листвянка и остров Ольхон, которые и без того страдают от повышенного турпотока. Такой подход разрушает природу берегов Байкала, ради которой люди сюда и приезжают.

Для чиновников и их приближенных следующий год, возможно, и станет Годом Байкала: если все предлагаемые ими поправки примут, то долгожданное освоение этой территории получит мощный импульс. А мы прежний Байкал можем потерять.

Михаил Крейндлин, руководитель программы ООПТ российского отделения ОМНО «Совет Гринпис»:

— Из перечня исключается запрет строительства на незатронутых природных территориях, включая водоохранные зоны и прибрежные защитные полосы Байкала и впадающих в него рек. Это даст старт бесконтрольному строительству коттеджей и гостиниц. В том числе в местах обитания и произрастания редких и исчезающих животных и растений (например, реликтовой монгольской жабы, или растения черепоплодник, занесенных в иркутскую Красную книгу, или орла-могильника из Красной книги РФ).

Возникает еще одна реальная угроза. Все эти новые, построенные — раз будет позволено — жилые и коммерческие объекты могут быть подтоплены, поскольку МПР также готовит и расширение диапазона уровней озера Байкал. Сейчас из-за застройки нижнего бьефа сброс с Иркутской ГЭС производится менее необходимого. Разрешение строительства в водоохранной зоне автоматически влечет массовую застройку берега, и при подтоплении ущерб ляжет на бюджет. Таким образом, если перечень будет принят в таком виде, это может привести к уничтожению ценнейших природных территорий, в будущем — к чрезвычайным ситуациям с тяжкими последствиями.

По проекту перечня можно будет заготавливать древесину при выборочных санитарных рубках и рубках ухода. Исходя из Лесного и Гражданского кодексов, кто угодно, включая арендаторов леса, сможет вести заготовку леса с целью получения прибыли. По Правилам ухода, при рубках в целях ухода за лесными насаждениями допустимо вырубать 71–90%. Рубки ухода и санитарные рубки являются одними из самых криминализованных видов рубок. Достаточно вспомнить громкое дело заказника «Туколонь».

Александр Колотов, член Ангаро-Байкальского бассейнового совета, член Общественного совета Росводресурсов:

— Проектом перечня в последней редакции из запретов исключены «строительство, реконструкция, эксплуатация объектов, предназначенных для производства работ по рекультивации территорий, подвергшихся негативному воздействию в связи с деятельностью Байкальского целлюлозно-бумажного комбината».

Итак, на берегу Байкала лежат опасные и токсичные отходы БЦБК. Вместо того чтобы ликвидировать их максимально безопасным способом, еще до начала работ чиновники услужливо предлагают развязать руки ликвидаторам до такой степени, что при расширительном толковании предлагаемых нормативов все побережье Байкала практически станет одной большой территорией БЦБК, в которой можно будет сбрасывать стоки в Байкал без надлежащей очистки, переводить лесные и заповедные земли в земли более удобных для освоения категорий и даже возводить и эксплуатировать объекты с негативным воздействием на окружающую среду, отнесенным к первой и второй категориям опасности. Когда-то власти СССР допустили ошибку, построив ЦБК на берегу Байкала. Теперь власти РФ, исправляя промах предшественников, готовы совершить ошибку еще более чудовищную.

***

Озеро и так переживает острый экологический кризис (оценка экспертов), в его прибрежных водах небывало размножились подпитываемые загрязнениями чужеродные водоросли, гибнут уникальные эндемики (например, байкальская губка — природный фильтр, хранитель озера). Комитет Всемирного наследия ЮНЕСКО уже устал запрашивать у Российского государства сколько-нибудь внятных оценок воздействия на озеро кипучей бюрократической деятельности и все новых ослаблений режима его охраны: изменений регулирования водного режима, создания специальных экономических зон для развития туризма, десятикратного сокращения водоохранных полос, неконтролируемой застройки берегов.

Де-факто Байкал давно приравнен к участкам центральноафриканских стран, внесенных в список «Всемирное наследие в опасности».

Проблемы охраны Байкала обсуждались на 23-х из 24-х сессий Комитета ЮНЕСКО, прошедших со времени зачисления великого озера во Всемирное природное наследие.

У России есть все шансы получить включение озера в позорный список уже де-юре. И прямо в Год Байкала, объявленный властями. Международные организации нам, конечно, не указ, но обязательства перед миром за Байкал Российское государство брало на себя добровольно.