http://www.ras.ru/digest/showdnews.aspx?id=c3d6eeb5-c9f5-402a-a186-7f7646d83d4a&print=1© 2024 Российская академия наук
— Помимо возглавляемой мною с американской стороны группы по науке и технологиям, в двусторонней президентской комиссии есть еще множество рабочих групп, например по космосу, здравоохранению, сельскому хозяйству, ядерной энергетике. Естественно, что рабочая группа по науке и технологиям является не только одной из самых важных в этом списке, но и одной из наиболее активных. С 2009 года мы добились определенного прогресса в тех областях, что входят в сферу нашей компетенции: в нанотехнологиях, климатологии, исследовании природы стихийных бедствий. Была проведена работа по повышению двустороннего взаимодействия в целом, в том числе по визовым вопросам и финансированию научных исследований.
Россия и США договорились о сотрудничестве в области науки и технологий
— Президентский срок Дмитрия Медведева прошел под знаменами модернизации. По вашему мнению, изменилось ли что-то в работе Российско-американской президентской комиссии с избранием президентом Владимира Путина?
— Как президент Медведев, так и президент Путин поддерживали и поддерживают сотрудничество в области науки и технологий. Никаких изменений в работе нашей группы в рамках президентской комиссии не произошло.
— Тем не менее в России начали скептически относиться к концепции модернизации, даже слово упоминается теперь реже. Некоторые даже называют проект инновационного центра «Сколково» мертворожденным. Насколько вы согласны с таким утверждением?
— Нисколько не согласен!
Просто «Сколково» пока находится на довольно ранней стадии развития.
Буквально вчера я встречался с руководством Сколковского института науки и технологий, иногда именуемого Skoltech, в ходе дискуссии мы как раз обсуждали, что, когда начинают новый проект, обычно от него что-то сразу ожидают. Однако когда дело касается серьезных проектов, немедленных результатов зачастую не бывает. Поэтому «Сколково» ни в коем случае нельзя назвать мертворожденным. По моей информации, там уже работает большое количество первоклассных специалистов, к сотрудничеству привлечены крупнейшие компании как из России, так и из Соединенных Штатов. Кроме того, с инновационным центром сотрудничают ведущие университеты мира. Хотел бы отметить, что среди них и Массачусетский технологический институт (MIT). По-моему, нужно запастись терпением и подождать еще — скоро «Сколково» не только оправдает ожидания, но и преуспеет.
— У меня есть знакомый, который в этом году по программе обмена приехал в Россию из Davidson College. Он учится на слависта, изучает русский язык. По его словам, многие были шокированы тем выбором, который он сделал, а группа изучающих русский состоит всего из восьми человек. Целесообразно ли развивать программы по обмену для изучения языков, в частности русского?
— Сама идея программы по обмену замечательна! Тем не менее я удивлен, что товарищи этого студента были шокированы тем фактом, что он учит русский. В начале 60-х, когда я учился в MIT, у нас была возможность прослушивать гуманитарные курсы на иностранных языках — французском, немецком и русском. Я выбрал немецкий и до сих пор по-русски не говорю. Однако многие мои коллеги выбирали русский.
По-моему, в США сложилась целая традиция преподавания и изучения русского языка, и эта система и не думает сбавлять обороты. Что касается программ обмена, то повторюсь: я их полностью приветствую и одобряю.
— Насколько я знаю, вы впервые побывали здесь еще в далеком 1974 году и посещали Курчатовский институт. Что, по-вашему, изменилось с тех пор?
— Закончилась «холодная война»! (улыбается). На самом деле, колоссальные изменения произошли не только в науке, но и в обществе. С тех пор стало возможным воплощение в жизнь множества различных проектов, доселе невозможных в силу закрытого характера страны: стала возможной совместная работа в таких лабораториях, куда прежде американцам путь был заказан. Мы смогли вывести двустороннее сотрудничество на совершенно новый уровень! И я был одним из тех, кто принимал в этом непосредственное участие: все началось еще в 1971 году, когда по программе сотрудничества в области плазменной энергетики в США приехала советская делегация во главе с Евгением Велиховым (с 1972 года заведующим кафедрой плазменной энергетики Национального исследовательского центра «Курчатовский институт» — «Газета.Ru»). Они посетили Ливерморскую национальную лабораторию, где я тогда работал. И вот, спустя три года, я прибыл в Москву по приглашению Велихова.
— Какие ощущения вы испытали, попав в СССР?
— Я никогда не относился к тем, кто воспринимал Советский Союз в качестве «цитадели зла». Ведь даже тогда, когда между нашими странами возникали серьезные противоречия, они все равно находили возможность договориться и даже сотрудничать!
Хотелось бы отметить два момента: во-первых, сотрудничество в области науки и технологий всегда поощрялось обеими сторонами; во-вторых, как СССР, так и США понимали всю важность и выгоду сохранения стабильных мирных двусторонних отношений.
— Да, теперь не только студенты, но и профессорско-преподавательский состав кочует по земному шару!
— Определенно! И это как раз одна из опций, которую будет выполнять «Сколково». Приезжающие туда будут не только вносить посильный вклад в дело науки, но и изучать русский язык, что станет отличным подспорьем для сотрудничества и налаживания контактов.
— А что бы вы могли сказать об американской системе ПРО? Ведь вы один из наиболее активных и авторитетных участников Пагуошского движения — движения ученых, ратующих за мир во всем мире, разоружение и международное научное сотрудничество.
— Система ПРО служит для противостояния угрозам, которые находятся совсем не в Европе. И она определенно направлена не против России. Самыми большими угрозами в свете последних событий являются Иран и Северная Корея. И это никак не противоречит концепции ядерного сдерживания.
Тем не менее я понимаю, почему в России данный вопрос продолжает оставаться предметом дискуссий.
— Да, особенно в прессе и среди отдельных чиновников. Вернемся в научное русло: наука в США — это «плавильный тигель»?
— Безусловно, США всегда были привлекательным местом для людей из разных стран, в том числе для ученых, людей, интересующихся наукой и технологиями. Люди приезжали и приезжают к нам, дабы получить образование. Но хотелось бы отметить, что многие из них возвращаются домой и с успехом применяют полученные навыки и образование. Другие остаются жить и работать в США. И в обоих случаях никто не остается в проигрыше: у тех, кто уехал, имеются связи с США, и наоборот.
Подобные процессы являются отличным катализатором сотрудничества на всевозможных уровнях. Таланты не бывают лишними!