Версия для печати
Вернуться к списку

КОГДА РАСТАЮТ ВСЕ ЛЬДЫ АРКТИКИ

Публика, собравшаяся в одном из старинных залов Британского Королевского общества, ошеломленно притихла, уставившись на экран, куда проецировались цифры и графики, отражающие состояние Северного Ледовитого океана. Вот таким оно было двадцать лет назад. Так меняется год от года. А таким может оказаться к концу столетия. Именно эта перспектива и заставила аудиторию затаить дыхание: Ледовитый океан, где не будет льдов?

На кафедре стоял один из наиболее уважаемых исследователей Арктики, всемирно известный ученый, участник множества полярных экспедиций, руководитель Нансеновского центра в Норвегии и профессор Бергенского университета Ола Йоханнессен. Одного его имени достаточно, чтобы всерьез задуматься над прогнозом, а ведь предложенные выводы подкреплялись авторитетом еще двух научных центров - Метеорологического института Макса-Планка в Германии и Нансеновского международного центра по исследованиям окружающей среды и дистанционному зондированию в России.

Их представители во главе с Ола Йоханнессеном и были названы в числе лауреатов Декартовской премии - главной европейской награды, присуждаемой за наиболее выдающиеся научные результаты. Торжества по случаю награждения ученых состоялись в Лондоне в начале декабря...

Последний месяц года по традиции знаменует собой большие торжества, связанные с вручением престижнейших наград в области мировой науки. Только что в Стокгольме завершилась Нобелевская неделя, а предваряли ее не менее волнующие Декартовские события. У них свой, собственный ритуал: если "Нобеля" из года в год вручают в Стокгольме и Осло, Декартовская церемония проходит в разных европейских столицах: в прошлом году она была в Праге, до этого - в Риме, нынче - в Лондоне. У нее пока недолгая история, ей всего шесть лет, но это не снижает статус премии: в мировом научном сообществе она считается второй по значимости после Нобелевской.

Впрочем, порядковый номер в данном случае не имеет значения, ибо у Декартовской премии свои особенности, делающие ее не менее притягательной для ученых. Во-первых, она ничуть не уступает в денежном выражении. Во-вторых, не менее почетна. В-третьих - и это основное отличие, - премия имени Рене Декарта дается не за достижения прошлых лет, как Нобелевская, а за современные работы, актуальные научные проекты, требующие серьезного международного сотрудничества. Иными словами, претендовать на эту награду могут не одни лишь патриархи от науки, но и молодые ученые, выполняющие многообещающие исследования. С этой точки зрения Декартовская премия - не только награда за выполненный труд, но и поощрение дальнейшего научного поиска, продвижение новых проектов. И еще: она ставит целью поддержку самой науки, повышение ее роли в обществе, недаром в минувшем году впервые была учреждена отдельная номинация - science communication, это награда за наиболее успешную популяризацию научных исследований.

В этой области представители России пока не отмечены, а вот за выдающиеся научные результаты - трижды. Наши соотечественники становились лауреатами Декартовской премии в 2001-м, в 2003-м, и нынешний год также принес награду. Среди пяти победителей, выделенных Большим жюри из 85 номинантов, - проект под названием "Изменение климата и окружающей среды в Арктике" (Climate and Environmental Change in Arctic - CECA). Свою сенсационную речь профессор Ола Йоханнессен произнес как раз после того, как ему и его команде торжественно вручили престижную награду. В материальном выражении это миллион евро на пять отмеченных проектов плюс по 30 тысяч каждому. Так вот, знаменитый норвежец потряс публику еще одним заявлением.

- Мы все так решили, - сказал он, -что полученные деньги перечислим в Нансеновский фонд в Санкт-Петербурге. Наша премия целиком пойдет на поддержку молодых российских ученых. Считаю, что это очень важно, потому что Россия играет ключевую роль в арктических исследованиях. Если мы хотим продолжать их, надо активнее привлекать молодежь из российских университетов.

Когда позже, поздравив с наградой директора петербургского Нансеновского центра, доктора наука Леонида Бобылева, я спросила его, почему профессор Йоханнессен так много внимания уделил в своей речи России, Леонид Петрович ответил: норвежский ученый следует примеру великого соотечественника Фритьофа Нансена, которого чтит безгранично. Тот также много работал с российскими учеными, был избран даже почетным членом Санкт-Петербургской академии наук. Нансеновский центр в Санкт-Петербурге появился в 1992 году как раз по инициативе профессора Ола Йоханнессена, двадцать лет назад создавшего такой же центр в Бергене.

Тройственный союз норвежских, германских и российских ученых оказался чрезвычайно продуктивным, а проект, получивший престижнейшую европейскую награду, - результат совместных арктических исследований за последнее десятилетие. Почему они привлекли столь пристальное внимание?

Потому что изучение Арктики позволяет увидеть перспективы климатических изменений в европейском регионе, говорит Леонид Бобылев, помогает понять, как будет меняться окружающая среда на нашей планете. Эти исследования носят не только фундаментальный характер, но имеют и немалое прикладное значение, показывая, как лучше развивать навигацию, как рациональнее вести рыболовный промысел или добычу нефти и газа, как своевременно предсказать возможные катастрофические разливы нефти, способные привести к экологической катастрофе, как предотвратить распространение радиационного загрязнения... Все это требует изучения динамики сложных процессов, происходящих в высоких широтах.

Ученые поставили перед собой столь сложные задачи, что решить их без тесного международного сотрудничества, говорит Леонид Бобылев, невозможно. Требуются новые методы анализа данных спутниковых измерений, состояния атмосферы, океана, земной поверхности, моделирование природных процессов. Тут у каждой из стран-участниц свой богатый опыт, тем более обладает им Россия с ее традициями арктических исследований.

Десять лет работы в команде, а также тщательный анализ данных за предыдущие годы позволили прийти к серьезным обобщениям. Главный вывод: в Арктике происходят драматические изменения. Только за последнее двадцатилетие поверхность однолетних льдов уменьшилась на 6 % (сравнимо с территорией Франции), а площадь многолетних льдов - на 14 %. Арктика явно меняет облик! Ученые пока расходятся в понимании причин этого явления: одни считают, что мы имеем дело с естественными процессами, что вслед за потеплением снова наступит похолодание, другие видят истоки глобального потепления в хозяйственной деятельности человека.

- Наши модели, - говорит Леонид Бобылев, - показывают, что частично это действительно так, антропологический фактор имеет место. Но каковы бы ни были причины, в Арктике становится все теплее. Если и дальше так пойдет, к концу столетия Ледовитый океан уподобится Ладожскому озеру: зимой лед будет нарастать, а летом либо сохранится в небольшом количестве, либо его вовсе не останется, Арктика лишится своих льдов.

Ну вот, теперь и Леонид Бобылев повторил то, чем так поразил слушателей Ола Йоханнессен. Но если во время торжественной церемонии задавать вопросы не полагалось, теперь я уже могла спрашивать: если растают льды Арктики, что будет с побережьем, с Санкт-Петербургом, в частности?

- Исчезновение арктических льдов не грозит затоплением, поскольку не приведет к повышению уровня Мирового океана. Простой пример: бросьте лед в стакан с водой и дождитесь, пока он растает, вы увидите: уровень воды не изменится. Другое дело, что потепление ведет к таянию вечной мерзлоты, и тут не обойдется без самых серьезных последствий. А вот что основательно поднимет уровень Мирового океана, это таяние гренландского ледового щита. Наши наблюдения показывают, что такая тенденция существует. Пресные воды, освободившиеся из "гренландского плена" , могут ощутимо повлиять на Гольфстрим и основательно подпортить европейский климат. Первые признаки таких изменений уже налицо.

Профессор Йоханнессен разделяет опасения коллеги, его очень тревожит потепление в Арктике. Хотя, по словам ученого, есть тут и положительная сторона: если исчезнут арктические льды, суда будут ходить круглый год, легче станет добывать нефть и газ, не в накладе окажется и рыболовный промысел. Что же касается таяния гренландских льдов, математическое моделирование показывает: это может поднять уровень Мирового океана более чем на 7 метров. Может быть, и не сравнимо по масштабам с таянием Антарктиды, что поднимет уровень воды на 75 метров, но последствия для планеты все равно будут самые серьезные. Если продолжится наблюдаемая тенденция, Гренландия, по словам норвежского ученого, потеряет свой ледовый щит уже к концу текущего тысячелетия.

В силах ли человеческих предотвратить катастрофу? Вот, в частности, почему так важны арктические исследования: они позволяют не только фиксировать происходящие изменения, но и исследовать их причины, искать ответ на вопрос, как сохранить планету Земля. Этой цели собираются посвятить свои дальнейшие исследования и ученые, участвующие в проекте СЕСА. Декартовская премия обозначила лишь этап большой работы. Недаром, завершая выступление в Британском Королевском обществе, руководитель проекта, профессор Ола Йоханнессен повторил слова другого знаменитого норвежца. Фритьоф Нансен записал в дневнике после трехлетнего арктического дрейфа на знаменитом судне "Фрам": "Мы не должны останавливаться. Еще много загадок зовут нас к новой работе на севере, еще многое предстоит исследовать, многое может быть раскрыто лишь долгими годами наблюдений".