http://www.ras.ru/news/shownews.aspx?id=0be9043a-f288-43d6-819a-02937b877b1f&print=1© 2024 Российская академия наук
Сбывшийся прогноз. Тенденции и риски на южном фланге России.
Сценарий для Юга
При создании Южного научного центра РАН (ЮНЦ) перед наукой ставилась цель совместно с властью проанализировать сценарии возможного развития событий на Юге нашей страны и смоделировать возможные риски и опасные ситуации и, найдя оптимальный вариант, подготовить комплекс стратегических и оперативных решений проблем южных регионов. Большую поддержку в развитии академической науки на Юге оказал первый полпред Президента России в Южном федеральном округе (ЮФО) Виктор Казанцев. Во многом благодаря ей в 2002 году был создан ЮНЦ, и мы изначально взяли курс на партнерское сотрудничество с органами власти различного уровня.
Это сотрудничество активизировалось с осени 2004 года, после трагических событий в Беслане. Именно тогда ЮНЦ существенно расширил исследования в области социально-гуманитарных наук, экономической географии. Мы нашли поддержку в этом как в Президиуме РАН, так и со стороны тогдашнего полпреда Президента России в ЮФО Дмитрия Козака. ЮНЦ получил дополнительное финансирование, был реализован цикл программ Президиума РАН социально-гуманитарной направленности и военной истории
Разработку потенциально конфликтных ситуаций ЮНЦ проводил по полному спектру направлений - геополитическому, социальному, экономическому, этнодемографическому, культурно-религиозному, идеологическому, историческому, географическому. В основу исследований с самого начала был положен обширный и постоянно обновляемый фактический материал: собственные полевые наблюдения в местах событий, статистические данные, аналитические записки, экспертные заключения ученых, данные социологических срезов, исследования и публикации, выполненные ведущими академическими институтами и центрами РАН на Юге России.
Мы понимали, что при этом нужно отойти от традиционного академического продукта, понятного лишь специалистам. Так возникла идея “Атласа социально-политических проблем, угроз и рисков Юга России”, превратившаяся в серию выпусков. В них стремились выпукло показать тенденции - прежде всего, негативные, - когда они только зарождались.
Большинство выявленных нами закономерностей стали впоследствии, к сожалению, преобладающими.
Еще в первом томе атласа были предложены четыре сценария развития Юга России: силовой, инерционный (консервативно-бюрократический), бессистемный (реализация отдельных целевых программ) и предпочтительный (на основе приоритетного национального проекта развития Юга России). Это предлагалось более 10 лет назад, в эпоху “тучных лет”, когда имелись политические условия и финансовые средства для масштабных преобразований на Северном Кавказе.
Власть выбрала инерционный сценарий, который мы охарактеризовали так: “Сценарий возможен как средство самоуспокоения в надежде на то, что наметившееся улучшение экономического положения России позволит постепенно разрешить все проблемы. Отсутствие со стороны федеральной власти активного управляющего воздействия может быть полезно только в стабильной, бесконфликтной ситуации. Реальность на Кавказе не дает оснований надеяться на “самоорганизацию” ситуации”.
Предвидели мы в 2006 году и силовой сценарий. Подчеркивали, что при критических условиях власть может и должна обратиться к нему, но это не лучший вариант. Опыт реализации военно-силового сценария на Кавказе стоит учесть в ведущейся ныне военной операции в Сирии. Многолетняя борьба с бандподпольем на Кавказе показала, что главная трудность - не уничтожение боевиков, а постоянное рекрутирование в их ряды новых членов. Отряды террористической организации “Исламское государство” пополняются выходцами почти со всего мира. Безусловно, так будет продолжаться до тех пор, пока не решатся социально-политические и экономические проблемы Ближневосточного региона. Новейшее российское оружие изменило расстановку сил не только на Ближнем Востоке, но и в мире. Но что делать дальше?
На Юге России борьба с экстремизмом и терроризмом принесла бесспорные результаты. В послеолимпийский период стало относительно спокойнее, но это практически полностью заслуга силовиков.
Десять лет назад специалисты ЮНЦ обосновали: единственное, что может обеспечить мир и стабильность, - это позитивный сценарий, который включал бы в себя административно-территориальную реформу и масштабную экономическую реконструкцию на основе приоритетного национального проекта развития Юга России (мегапроект “Юг России”). В качестве стратегической задачи его реализации было определено социально-экономическое выравнивание регионов ЮФО. Прогнозы были обсуждены на рабочих встречах с представителями органов власти. Предлагавшийся нами приоритетный национальный проект развития Юга России должен был стать в один ряд с действовавшими в тот период четырьмя общенациональными проектами, подготовленными по поручению Президента России. Но этого не произошло. Отношение к кавказским проблемам по-прежнему оставалось реактивным. Проходило время, ситуация вокруг отдельных ЧП успокаивалась, и работа явно шла по инерции.
В третьем томе атласа (2008 год) нами был сделан вывод о том, что крайне неустойчивая ситуация на Кавказе характеризуется отсутствием общественной перспективы, и о том, что некоторые республики Северного Кавказа буквально находятся на пороге гражданской войны. Этот прогноз начал сбываться, обстановка обострялась и к 2009 года стала нетерпимой. Именно тогда власть решительно обратилась к проблемам Северного Кавказа. В 2009 году нами был подготовлен специальный выпуск атласа - с четким анализом причин и обстоятельств ухудшения состояния дел на южном фланге. Были вскрыты механизмы распространения бандподполья и причины расширения его влияния. Впервые открыто подчеркивалось: кроме хорошо известных социально-экономических проблем - безработица, низкие доходы и др. - на настроения людей влияет монополизация политической и экономической жизни отдельными кланами.
Один Юг, но два округа
В начале 2010 года был образован Северо-Кавказский федеральный округ (СКФО). Это существенно изменило политические процессы. Многие тенденции, которые мы отмечали в предшествующих томах атласа, оказались характерными для СКФО.
Главной задачей при создании округа ставилась экономическая реконструкция региона. Но при этом не учитывалось, что многие из проблем имеют неэкономическую природу, а если говорить об экономике, то важно учитывать процветающий теневой бизнес. Есть немало влиятельных сил, которым выгодно нынешнее нестабильное состояние. Мы подчеркивали, что к типичным для современной России социально-экономическим проблемам и трудностям добавляются религиозные (конфессиональные), межнациональные и этнотерриториальные споры, криминальные конфликты, отголоски многовековых обид.
Во многом благодаря нашему участию в работе комиссий, готовивших Стратегию развития СКФО, утвержденную Правительством России, в нее был включен важный раздел о национальных отношениях и исторической памяти как факторах, осложняющих реализацию экономических проектов.
В 2011 году в пятом томе атласа было доказано: ставка на туризм как важнейший фактор экономического развития СКФО не оправдана, так как его развитие предполагает высокий уровень стабильности и безопасности. Этот наш прогноз также подтвердился.
Послеолимпийский период ознаменовался существенной эскалацией напряженности на Юге России в связи с активизацией бандподполья в Дагестане, а также с украинским кризисом, а позднее - событиями в Сирии и вокруг нее. Россия оказалась в принципиально новой ситуации, многие признаки которой были выявлены нами в предшествующих исследованиях.
Еще в первом выпуске атласа (2006 год) подчеркивалось: Украину не случайно включили в главное ядро безопасности Европы. Ее сознательно втягивают в НАТО. Мы показали, что на Украине не сложилась единая нация, существует этнотерриториальный раскол и возвращается движение неонацистов и радикалов. Сделали прогноз, что любой серьезный конфликт на Украине неизбежно отразится на России и особенно ее южных регионах.
В 2008 году мы обратили внимание на то, что после распада СССР украинизация в соседнем государстве приобрела характер борьбы против всего, что связано с Россией, прежде всего против русского языка. Подчеркивали: это не может рассматриваться как сугубо внутреннее дело Украины. Данная проблема должна стать предметом заботы не только российского государства, но и многочисленных общественных организаций в России. К сожалению, выводов из научных результатов сделано не было. Убежденность в том, что Украина не сможет прожить без России, ее природных ресурсов и рынков, привела к тому, что не предпринимались упреждающие меры по противодействию антироссийской работе.
Просчеты интеграции
После того как в конце 2013 - первой половине 2014 года украинский кризис разразился в полном масштабе, мной были написаны три работы: “Украина и Россия: книга иллюстраций взаимоотношений и истории (обстоятельства, риски, тенденции)” (2014 г.); “Украина: геостратегический разворот (уроки истории - от Эльбы 1945 г. до Миус-фронта 2014 г.” (2014 г.); “Исторические и геополитические угрозы национальной безопасности. Азово-Причерноморье и Прикаспий в XXI веке” (2015 г.).
Пытаясь осмыслить происшедшее на Украине, наш коллектив обратился к истокам становления украинского национального самосознания и стремления к независимости. История стала сегодня ареной борьбы за умы людей, за идентичность целых народов. Исторические сведения используются украинскими националистами как мощное и универсальное оружие, которое многие годы не воспринималось российскими политиками как реальная угроза. Российскими властями ставка делалась, несмотря на газовые “войны”, на экономику, на экономическую интеграцию, на выгодность такой интеграции для Украины. Этот расчет не оправдался.
Переяславская рада, Конотопская битва, революция и Гражданская война, украинизация, голод и борьба с бандеровщиной - эти и другие исторические события используются в идеологической борьбе с Россией. В российско-украинских отношениях существует множество неясностей и вопросов. Важно понять, откуда берут свое начало истоки украинского национализма и почему независимое украинское государство строилось и продолжает строиться на антироссийской основе. На часть из них мы попытались дать ответы. Стало ясно, что объяснять это только действиями геополитических соперников России, превративших Украину в главный плацдарм антироссийской борьбы, недостаточно.
В третьем томе атласа (2008 год) мы отмечали: ряд нынешних и бывших украинских политиков сделали заявления о якобы украинской принадлежности ряда территорий на Юге России на том основании, что на них проживает немало людей, имеющих украинские этнические корни. Да, освоение Российской Империей Северного Кавказа, Сибири и Дальнего Востока требовало привлечения значительных людских ресурсов. Большую долю переселенцев составили малороссы. Но на этом основании предъявлять претензии на Кубань, Приазовье и другие российские земли, по крайней мере, безответственно.
Наши исследования отразили, в каких условиях формировалось украинское государство, когда и как в его состав вошли земли, населенные преимущественно русскими.
Донское казачество в своем большинстве не приняло революцию и стало одним из первых объектов репрессий советской власти. В 1920 году область Войска Донского была упразднена и несколько ее округов отошли к Украине. После создания в 1922 году СССР часть этих округов была возвращена в состав РСФСР, однако другие, включая территории, контролируемые сегодня непризнанными ДНР и ЛНР, оставили за Украиной.
Мы выявили тот факт, что украинские национально-культурные объединения активно и беспрепятственно действовали на Юге весь постсоветский период. На Дону открывались классы с изучением украинского языка, публиковались результаты научных исследований об украинских корнях местного населения. Украинский фольклор занимает видное место в репертуаре народных коллективов, особенно казачьих. Все это можно было бы считать нормальным, если бы на Украине тем временем не разворачивались прямо противоположные процессы: сокращение сферы использования русского языка, тотальная украинизация как дерусификация. Мы обратили внимание на тот странный факт, что на Юге России в постсоветский период возведено немало памятников запорожскому казачеству, голодомору, деятелям украинского национального движения. В сегодняшних условиях эти факторы могут быть задействованы для раскачивания ситуации.
Украинский кризис - надолго
Скорее всего, ситуация в Донбассе пойдет по пути “замораживания” конфликта. Но уже сегодня необходимо определять стратегию дальнейшей работы с нашим соседом. Во власти на Украине не осталось пророссийских политиков. Между тем необходима новая пророссийская партия, которая могла бы проявить себя, когда изменится общественно-политическая ситуация. Главное, не следует надеяться на то, что экономические трудности побудят нынешнюю украинскую элиту повернуться к России.
Нынешняя украинская власть большую ставку делает на обширную украинскую диаспору за рубежом, особенно в США и Канаде. Современная восточноевропейская геополитика в значительной степени конструируется лидерами с российскими корнями. Нами составлена галерея таких лиц, происхождение которых уходит корнями в Российскую Империю или Советский Союз. Многие из них помнят об этом, и их историческая память “выхватывает” негативные сюжеты, побудившие их предков покинуть родину. Негативное отношение этих людей к современной России определяется не только должностями, которые они занимают в государствах - геополитических конкурентах России, но и “картинками”, извлекаемыми из исторической памяти.
Но среди потомков выходцев из Российской Империи немало людей, с большой симпатией относящихся к нашему Отечеству. Они сегодня с тревогой воспринимают все происходящее с Россией и вокруг нее. К сожалению, серьезной работы с ними не ведется. Безусловно, есть разница между украинской, еврейской и русской диаспорами. Русская, а точнее российская диаспора не столь сплоченная и организованная, как украинская. Если украинские эмигранты - это этнически организованная диаспора, то российская имеет, скорее, государственный признак и объединяет людей разных национальностей. Все они сохраняют интерес к русскому языку, русской и русскоязычной культуре, что является важной базой для развития и расширения “русского мира” за рубежом.
Нужно использовать опыт многих стран, активно работающих со своими диаспорами: Китая, интенсивно контактирующего с “хуацяо” - зарубежными китайцами, сыгравшими немалую роль в развитии экономики страны; Армении, активно взаимодействующей с диаспорой по всему миру, имеющей в ряде стран влиятельные позиции в бизнесе и политике.
Не по-соседски
В первом томе атласа сделан вывод, что среди дестабилизирующих факторов главное место занимает внешняя угроза. В каждом нашем издании отслеживалась динамика геостратегических явлений, анализировались разные формы обеспечения американского доминирования на постсоветском пространстве. Еще в 2006 году мы прогнозировали, что политика США и НАТО может взорвать Восток. Нами были прочерчены векторы атлантизации Каспийско-Черноморского региона и показано, что целью этого процесса является вытеснение из него России и создание мощного антироссийского плацдарма на юге.
В то время, как почти полтора десятилетия нынешнего столетия между Россией и Турцией складывались взаимовыгодные отношения и Турция рассматривалась российским руководством не просто как важный торговый партнер, но и как стратегический союзник, мы показали, что геополитические интересы России и Турции в Азово-Каспийско-Черноморском регионе не совпадают, а нередко приходят в противоречие. Мы выявили “болевые точки”, которые может использовать турецкая элита в своей деятельности: пограничные проблемы между тюркскими и нетюркскими народами на Северном Кавказе, отсутствие единой ногайской государственности, а после присоединения Крыма - крымско-татарский фактор.
Турция стремилась выступить в роли центра экономического притяжения и выдвинула крупные экономические проекты. Анталия стала признанной курортной зоной для миллионов соотечественников. Был построен тоннель через Босфор, превративший Турцию в важнейший логистический центр региона. Россия не предложила в постсоветский период ничего подобного и может оказаться на обочине экономической жизни в Причерноморье. Весьма рискованной была ориентация на Турцию в подборе вариантов транспортировки углеводородного сырья в Европу.
История повторяется
На наших глазах меняется геополитическая конфигурация Азово-Причерноморья и Прикаспия. В результате обострения отношений с Турцией возможности военного транзита сужаются. Турция в любой момент может найти “благовидный” предлог для ограничения торгового пути через Босфор. И можно не сомневаться, это решение будет поддержано Западом.
Повышается роль Каспия и Ирана как стратегического “коридора” для России, поэтому важно не упустить этот шанс. История повторяется. Во время Великой Отечественной войны одним из трех маршрутов поставок по ленд-лизу был Трансиранский маршрут, функционировавший с ноября 1941 года.
Немцы в годы Второй мировой войны не случайно рвались на Кавказ. Безусловно, они стремились к богатствам Персидского залива, к месторождениям, которые ныне оккупировало ИГ. Не в последнюю очередь они стремились перекрыть “дорогу жизни” для СССР - Каспийско-Трансиранский коридор. В наших исследованиях событий показана роль кавказского направления в стратегии Гитлера и значимость битвы за Кавказ. В советской исторической науке из политических соображений значение тяжелейших битв под Нальчиком, Владикавказом, Малгобеком, Грозным было сознательно принижено. Мы же показали, что их истинный масштаб, как и героизм советских солдат, сопоставимы со Сталинградской битвой. Советские войска отступили до Гудермеса; судьба трансиранской “дороги жизни” оказалась под угрозой. Но именно здесь был достигнут перелом. В последние годы нам удалось восстановить в исторической памяти нашего народа страницы битвы за Кавказ. Одним из результатов стало присвоение Грозному почетного звания “Город Воинской славы” в 2015 году.
Академическая наука и власть
В наших изданиях мы стремились проанализировать уроки истории и сделать из них выводы, взвесить сильные и слабые стороны российской политики, объективно оценить ее силы и возможности, дать прогнозы. Иногда нас упрекали в том, что мы сосредоточились на негативных последствиях современной политики. В отличие от некоторых политических оппозиционеров, для которых “чем хуже, тем лучше”, мы не занимались критикой власти, а стремились помочь найти ответы на злободневные вопросы. В настоящее время на основе десятилетнего опыта подобной работы мы с тревогой констатируем, что многое из того, что мы сделали, оказалось невостребованным.
Негативные прогнозы, о которых мы писали еще в первых томах атласа, не обязательно должны были сбыться. Тем не менее престиж науки в последние годы заметно упал. Сокращается государственная поддержка исследований, органы власти недостаточно работают с академическими специалистами. В управлении наукой нарастает чиновничий подход, преобладают формальные критерии и оценки. Затянувшаяся реформа системы ФАНО - РАН, задержки с финансированием ряда программ затрудняют устойчивую работу исследовательских коллективов, создают напряженность и неуверенность в научной среде.
Нам следует обратиться к опыту взаимодействия советской власти с Академией наук. Именно благодаря такому эффективному диалогу были решены крупнейшие научно-производственные задачи, создан “оборонный щит”, по многим направлениям в области высоких технологий СССР был на мировом уровне. Общественный статус ученого был неизмеримо выше, а его материальное благополучие позволяло сосредоточиться на ключевых научных задачах.
На наш взгляд, Академии наук и ФАНО стоит обратить особое внимание на развитие социально-гуманитарных наук. Опыт Украины показал, что Запад одержал победу в битве за умы людей задолго до Майдана. В условиях развернувшейся информационной войны историческая память, идентичность, язык, литература играют для обеспечения национальной безопасности такую же роль, как новейшие вооружения и военные кадры. России предстоит освоить технологии гуманитарного влияния. Следует овладевать манипулятивными способами несилового воздействия на социально-политические процессы в зарубежных странах. Одновременно необходимо выявлять такие подходы, применяемые в противоборстве с Россией, формировать базу подобных технологий и разрабатывать механизмы их “купирования”.
В настоящее время в ЮНЦ при поддержке РНФ готовится к изданию новая книга “Опасные тенденции и риски на южном фланге России”, в которой будут представлены итоги новых исследований наших ученых.
Геннадий МАТИШОВ, председатель ЮНЦ РАН, академик РАН
Поиск