Продолжится ли в будущем году снижение реального финансирования фундаментальной науки

21.10.2016



Молчание — золото?

Продолжится ли в будущем году снижение реального финансирования фундаментальной науки — вопрос, на который вряд ли кто-то сейчас может дать ответ. Предпринимаемые общественными организациями усилия пока не дают надежде на лучшее будущее полностью угаснуть, но ничто не предрешено. Многое будет зависеть от действий разных сил, в том числе от позиции Академии. Об этом статья Евгения Онищенко, физика из ФИАН, члена ЦС Профсоюза работников РАН.

Бюджетный процесс вступает в завершающую стадию: в правительстве согласуют последние изменения проекта закона о федеральном бюджете на 2017 год, предполагается до 28 октября 2016 года внести законопроект в Государственную Думу. Принятое правительством решение сократить расходы федерального бюджета по сравнению с 2016 годом, а затем заморозить их еще на два года ведет к тому, что борьба за скупые строки бюджета этой осенью идет особенно жестко. И зависит всё далеко не только от позиций министерств и ведомств.

«Нужны ли мы нам?»

Такой плакат висел, как известно, в лаборатории одного из персонажей книги братьев Стругацких «Понедельник начинается в субботу». Глядя на перспективы бюджетного финансирования, впору задаться этим вопросом и гораздо более широким массам научных сотрудников.

Прошедшим летом перспективы финансирования науки в 2017 году представлялись преимущественно в черном цвете. Например, руководитель ФАНО Михаил Котюков 22 июня 2016 года на заседании Научно-координационного совета ФАНО так оценил бюджетную ситуацию [1]: «Не хотел я огорчать никого, но, наверное, придется. У нас предварительные цифры на бюджет появятся примерно 21–25 июля. Та рабочая информация, которая сейчас есть, показывает, что эти цифры могут быть существенно ниже, чем параметры даже текущего года. Я думаю, что, может, за месяц ближайший что-то изменится в плане балансировки бюджета. Но пока цифры неутешительные». В конце июля много шума вызвала информация о планах сокращения более 10 тыс. научных сотрудников в 2017–2018 годах из-за недостаточного финансирования науки [2].

Перспектива урезания бюджета и массовых сокращений, конечно, не устраивала научное сообщество. Ряд общественных организаций, таких как Общество научных работников, протестовал против предлагаемых сокращений, требуя увеличить финансирование фундаментальной науки [3]. Особенно активно действовал Профсоюз работников Российской академии наук (ПР РАН). Действия не ограничились множеством обращений с требованием увеличить финансирование науки в различные органы власти, направляемых ПР РАН, региональными и местными профсоюзными организациями с конца весны.

Пользуясь предвыборной ситуацией, ПР РАН вел активную работу с политическими партиями и в конце августа — начале сентября заключил соглашения о сотрудничестве или получил заверения в поддержке своих требования от пяти наиболее массовых политических партий, включая четыре партии, прошедшие в Государственную Думу. Тут нет опечатки: случилось небывалое — партия «Единая Россия» высказалась в поддержку требований профсоюза. Заместитель секретаря генерального совета «Единой России» Андрей Исаев 12 сентября 2016 года на встрече с председателем ПР РАН Виктором Калинушкиным заявил [4]: «Первая задача, которая будет стоять перед нами, — совместными усилиями отстоять позиции, связанные с финансированием отечественной науки, в бюджете 2017 года и не допустить секвестра в 2016 году».

С 12 по 16 сентября 2016 года ПР РАН провел предупредительную неделю протестных действий. Митинги и собрания, в том числе с участием кандидатов в депутаты Государственной Думы, прошли во Владивостоке, Уфе, Саратове, Нижнем Новгороде, Пущино, Черноголовке…

На чрезвычайном собрании, проведенном московской региональной организацией ПР РАН 15 сентября 2016 года, были выдвинуты следующие требования.

1. Не проводить секвестра расходов на науку в 2016 году.

2. Довести уровень расходов федерального бюджета на фундаментальные научные исследования в 2017 году до 0,22% ВВП.

3. Обеспечить при планировании бюджетных расходов не только увеличение зарплат научных сотрудников в соответствии с Указом Президента России № 597 от 7 мая 2012 года, но и возможность проведения научных исследований.

В последний день протестной, а заодно и предвыборной недели по инициативе руководства Минобрнауки состоялась встреча руководителей ПР РАН с министром образования и науки Ольгой Васильевой и ее заместителем Алексеем Лопатиным. Основной темой встречи стало финансовое обеспечение науки в целом и подведомственной ФАНО сети институтов в частности. Министр напомнила о сложном финансовом положении в РФ, но согласилась с тем, что фундаментальная наука — зона ответственности государства, и сказала, что руководство Минобрнауки будет отстаивать необходимость увеличения научного бюджета.

В частности, министерство добивалось увеличения в 2017 году финансирования Российского научного фонда (РНФ) до 25 млрд руб., Российского фонда фундаментальных исследований (РФФИ) — до 21,3 млрд руб. Также в бюджетную комиссию правительства отправлена заявка на выделение в 2017 году 30 млрд руб. на выполнение Указа президента по увеличению зарплат научных сотрудников. Организации, подведомственные ФАНО, обычно получают не менее половины средств, выделяемых на эти цели. Кроме того, министерство поддержало просьбу ФАНО о предоставлении дополнительных 3 млрд руб. на программы развития подведомственных организаций.

Денег нет? Деньги есть!

Каков же результат всех этих усилий? Первые выводы можно сделать уже сейчас. 8 октября 2016 года правительство внесло в Госдуму законопроект «О внесении изменений в Федеральный закон „О федеральном бюджете на 2016 год“». Знакомство с законопроектом заставляет взглянуть на наши бюджетные реалии по-новому: в то время как мы пребывали в уверенности, что денег нет и необходимо держаться, деньги на самом деле есть.

Вместо ожидаемого «секвестра» расходы федерального бюджета предложено увеличить на 304,3 млрд руб. Однако не стоит искать, куда были направлены дополнительные средства, в открытых материалах: сокращение расходов на открытые статьи бюджета должно составить 375,7 млрд руб. Таким образом, предлагается увеличить расходы на закрытые статьи бюджета на 680 млрд руб., что лишь немногим меньше, чем суммарные скорректированные расходы федерального бюджета на гражданские научные исследования и высшее и послевузовское профессиональное образование!

Вот они, реальные приоритеты руководства страны. Куда пойдут эти секретные сотни миллиардов, можно только гадать: увеличение финансирования гособоронзаказа, война в Сирии, развертывание дивизий на западной границе, Росгвардия… Зато хорошо видна тенденция: если в 2009 году закрытые разделы бюджета составляли 10% от общего объема расходов, то в 2016 году — уже 22,3%. Так что деньги есть, но — пока, во всяком случае, — не про нашу честь: финансирование науки (образования, здравоохранения… — список легко продолжить) предлагается уменьшить.

Расходы на фундаментальную науку по сравнению с тем, что планировалось в конце 2015 года, будут сокращены на 4,8 млрд руб., финансирование ФАНО — на 2,7 млрд руб.

12 октября 2016 года Минфин обнародовал предварительную версию правительственного проекта закона о федеральном бюджете на 2017 год и плановый период 2018 и 2019 годов. Сразу можно сказать, что предложения руководства Минобрнауки были практически полностью отвергнуты. Особенно неприятным сюрпризом проект бюджета станет для ФАНО: финансирование Агентства планируется сократить с 82,5 млрд руб. в 2016 году (в секвестированной версии бюджета, первоначально же ФАНО планировалось выделить 85,3 млрд руб.) до 72.1 млрд руб.

Отчасти это может быть объяснено передачей ряда организаций ФАНО в ведение Минздрава, но только отчасти. На 3 млрд руб. сокращается финансирование научных организаций ФАНО по статье «фундаментальные исследования», урезаются капитальные вложения и т. д. В условиях существующей нестабильности плановые цифры на 2018 и 2019 годы представляют небольшой интерес, но и они говорят — ничего хорошего не ждите: к 2019 году планируется сократить финансирование ФАНО до 70 млрд руб.

Научные фонды пострадают не так сильно, но ни о каком увеличении финансирования речи не идет и тут: в 2017 году бюджет РФФИ (напомню, что Российский гуманитарный научный фонд был присоединен к РФФИ в начале 2016 года) планируется урезать до 10,9 млрд руб. (в секвестированной версии бюджета 2016 года суммарное финансирование двух объединенных фондов составляет 11,6 млрд руб.), РНФ — до 14,3 млрд руб. (финансирование РНФ с учетом секвестра — 15.2 млрд руб.). К 2019 году финансирование фондов планируется сократить еще примерно на 5%.

На первый взгляд может показаться удивительным, что при этом расходы на фундаментальные исследования в целом по сравнению не только с секвестированной (105,8 млрд руб.), но даже и первоначальной версией (110,6 млрд руб.) бюджета-2016 в 2017 году должны заметно вырасти — до 121,7 млрд руб. Однако в реальности дополнительных денег науке это почти не принесет: дело в том, что в 2016 году львиную долю (14,9 млрд руб.) бюджета РНФ составил взнос государственной компании ООО «Роснефтегаз», т. е. государство решило профинансировать РНФ «из другого кармана». В 2017 году всё возвращается на круги своя — финансировать фонд вновь будет федеральный бюджет. Если брать суммарное государственное финансирование фундаментальной науки, то в 2017 году оно снизится по сравнению с первоначальной версией бюджета на 2016 год, но примерно на 1 млрд руб. возрастет в сравнении с секвестированной его версией. Даже это может показаться странным: при общем сокращении основных статей расходов все-таки что-то где-то должно прибавиться. И это «что-то» — средства на повышение зарплат научных сотрудников по указу президента: их объем должен вырасти с 5,2 млрд руб. в текущем году до 11,8 млрд руб. в следующем. Это единственная заметная составляющая расходов на фундаментальные исследования, которую планируется увеличивать в 2017 году и в последующие годы.

Таким образом, будет уменьшаться объем средств, выделяемых на выполнение госзадания, которых и без того не хватает даже на выплату окладов штатным сотрудникам, оплату коммунальных услуг и налогов. Будут усыхать ручейки грантового финансирования науки, будет всё меньше денег на подписку на научную литературу, поддержание инфраструктуры, капитальное строительство. Зато средняя зарплата научных сотрудников — и только научных сотрудников! — будет расти. Может быть, правительству стоит сделать еще один шаг вперед и пустить все средства, выделяемые на фундаментальные исследования, на зарплатную статью. Это реальный шанс с честью выполнить «зарплатный» указ президента, а собственно научные исследования — кому они нужны?

«Vivat Academia!»?

Возникает вопрос: что дальше? Общественные организации продолжают борьбу за увеличение финансирования науки. ПР РАН поддержал предложения Минобрнауки в обращениях к руководству правительства, подчеркнув также необходимость увеличения объема средств, направляемых на увеличение государственного задания. Помимо этого профсоюз направил обращение к членам РАН [6], в котором призвал на предстоящем Общем собрании РАН обратить внимание президента России на недопустимо низкий уровень финансирования фундаментальной науки и подчеркнуть необходимость:

— в ближайшие годы довести расходы федерального бюджета на фундаментальные научные исследования до 0,22% ВВП;

— зафиксировать в разрабатываемой в настоящее время Стратегии научно-технологического развития РФ необходимость довести финансирование фундаментальной науки из средств федерального бюджета до 0,35% ВВП.

Действительно, РАН не только является старейшей и наиболее авторитетной научной организацией России. Принятый в 2013 году закон о Российской академии наук первой из основных задач РАН называет «разработку предложений по формированию и реализации государственной научно-технической политики». А поводом для высказывания предложений может быть не только проект федерального бюджета на 2017 год и плановый период 2018 и 2019 годов, но и проект Стратегии научно-технологического развития России на период до 2035 года.

Поскольку данный документ рассматривается как «документ стратегического планирования», то в нем логично не только обозначить цели («выход на лидирующие позиции» и т. д.), но и определить объемы финансовых ресурсов, которые будут направлены на достижение этих целей. Ведь без финансового обеспечения Стратегия не более чем бумажка с красивыми словами, а не «документ стратегического планирования».

Фундаментальная наука во всех странах, даже самых развитых, — это зона финансовой ответственности государства. И если, как сейчас в России, доля ВВП страны, которая направляется на проведение фундаментальных исследований, в полтора-два раза ниже, чем в Венгрии, Греции, Польше и Португалии, не говоря о более развитых странах, то говорить про какие-то лидирующие позиции — значит сознательно пускать пыль в глаза. Высказаться по этому поводу не только, если так можно выразиться, моральный долг Академии. Даже прописанные в законе о РАН цели и задачи требует сделать это.

Пойдут ли члены РАН на такой шаг — вопрос. Да, есть отдельные «буйные» отделения (Отделение физических наук РАН), члены которых склонны ставить острые вопросы. Да, в июле 2016 года более 150 членов и профессоров РАН обратились с открытым письмом к президенту России [7], в котором констатировали, что «российская фундаментальная наука переживает кризис с начала 1990-х годов, и не только вследствие бедственного финансового положения. На протяжении уже многих лет она подвергается беспрецедентному давлению со стороны государственных структур, затевающих всё новые и новые „реформы“, результатом которых становится ее последовательная деградация», и предложили целый ряд мер по выводу науки из кризиса, в числе которых было названо и увеличение финансирования.

Однако ряд членов РАН — это далеко не Академия в целом. За многие годы мы не раз видели, что руководство РАН старалось уходить от публичного обсуждения острых тем. Будь по-другому, возможно, и не было бы внезапной «реформы РАН». Позиция, заключающаяся в том, чтобы «не высовываться» и тихо решать частные вопросы, может возобладать и сейчас. Вот только обвинять после этого правительство или Путина в падении финансирования науки будет сложно: в ответ, улыбаясь, скажут — уважаемые коллеги, вы же не возражали.

Евгений Онищенко, Троицкий вариант

©РАН 2024