http://www.ras.ru/digest/showdnews.aspx?id=404a0123-7bf4-4c0c-8137-50f51abb7024&print=1© 2024 Российская академия наук
В последние годы количество диссертаций с «некорректными заимствованиями» (грубо говоря, плагиатом) изрядно уменьшилось. Впрочем, как отмечает Высшая аттестационная комиссия, и общее число защит тоже. Не исключено, что из соображений «не буди лихо»: ну получишь ты ученую степень, а потом дрожи, что тебя разоблачит «Диссернет». Но, как говорится, они нас в дверь, а мы в окно. Выяснилось, что повысить свой статус в научном мире можно другим путем. Тоже плагиатом, только переведя его на английский и напечатав в иностранном научном журнале. Комиссия РАН по противодействию фальсификации научных исследований опубликовала свои изыскания на эту тему.
Хищный зверь
Научная публикация – это конвертируемая валюта. Может превращаться в гранты, должности, премии, почет. Надо только найти журнал, который предоставит площадку и не будет привередничать.
Такие журналы в мире называют «хищными» (англ. predatory), мы о них уже писали. В 2008 году американский университетский библиотекарь и адъюнкт-профессор Джеффри Билл составил первый список «подозрительных» научных изданий. Господина Билла смутило не то, что они печатали статьи за деньги (это в западных журналах, в общем, норма), а то, что не подвергали статьи рецензированию, независимой проверке.
В нынешней версии «списка Джеффри Билла» – 1160 небезупречных издательств (у некоторых по нескольку журналов) и примерно 1300 отдельных журналов. Издаются в основном в развивающихся странах – Индии, Пакистане, Венесуэле, Колумбии. Ценность их в том, что они числятся в мировых научных базах Web of Science (WoS) и Scopus.
Спросите: почему их там держат? Во-первых, они публикуют и нормальные статьи. Во-вторых, живут такие журналы все-таки недолго, через два – четыре года WoS и Scopus (в том числе следя за «списком Билла») их исключают. Но те и заточены, чтобы извлечь максимум прибыли в кратчайшие сроки, отмечают в комиссии РАН.
С чего вдруг комиссия начала копать?
Опять же, во-первых, не вдруг. Несколько лет назад «Диссернет» проверил на хищность российские научные журналы из перечня Высшей аттестационной комиссии (диссертации публикуются в них). Прошерстили филологические, экономические и юридические издания (это самые плагиатоемкие направления) – признаки хищничества оказались едва ли не у трети. Правда, слово «хищный» сочли слишком благородным, у нас прижилось обидное слово «мусорный».
Во-вторых, внимание ученых всегда привлекает необычность. После майского президентского указа 2012 года «О мерах по реализации государственной политики в области образования и науки» и поручения повысить интернационализацию российских вузов пошел взрывной рост количества наших публикаций в иностранных научных изданиях. И, как отмечает комиссия, одни вузы (в том числе из Программы 5-100) стали больше публиковаться, потому что действительно активизировали исследования. А другие, скажем так, поднаторели в имитации научной деятельности.
Как искали
В таких случаях обычно говорят «провели детективное расследование». Нет, это просто исследование – нормальная работа для ученого.
Комиссия руководствовалась логикой и косвенными признаками. Например, если автор печатается в известном журнале-хищнике – есть резон посмотреть, не публикуется ли где еще, и проверить уже этот журнал и тамошние статьи.
Еще признак: в качественных журналах российские ученые чаще соавторы в международном коллективе; в хищных, как правило, коллектив сугубо российский, из разных городов и регионов, ранее в совместных исследованиях не замеченный. Это называют «фиктивной коллаборацией», и таких с 2015 года прибавилось.
Члены комиссии провели эксперимент «контрольная закупка». Прием уже освоенный: несколько лет назад ученые специально заслали в один из российских научных журналов какую-то псевдонаучную ересь, и журнал ее за денежку принял. У «Диссернета» есть даже отдельная копилка «Диссеропедия», где, как в Кунсткамере, собраны наиболее яркие аномалии из российских журналов.
На сей раз комиссия просто выудила из «Диссеропедии» три причудливые статьи (по биологии, экономике, истории), перевела (специально коряво, с помощью интернет-переводчика), понавставляла в текст всяких introduction, methods и прочих терминов для пущего наукообразия и разослала в 25 иностранных журналов из списка хищников.
Большинство из них отвергло статьи. Правда, есть подозрение, что просто перевод был воистину чудовищным. Да и не такое уж большинство: девять журналов приняли статьи и сообщили, сколько это будет по прейскуранту.
Разместить статью стоит, на наши деньги, от 77 700 руб. до 420 тыс. руб. На российском рынке обосновались и организации-посредники, которые берут на себя продвижение статей: готовы перевести, договориться с журналом, вписать соавтором в готовую статью (за последнее цены доходят до 6 тыс. евро).
Как это работает
В целом в хищных журналах опубликовано более 23 700 переведенных статей российских авторов.
Проверить все невозможно. Комиссия и не утверждает, что каждая плоха. Но отмечает: «Однако сам факт публикации в хищном журнале вместо журнала с добросовестным рецензированием уже позволяет задать автору и организации, в которой он работает, вопросы о качестве данной работы».
Из этого гигантского количества взяли выборку: 94 журнала, более 650 статей – те, чьи авторы были ранее замечены в причастности к недоброкачественным диссертациям (как научруки, оппоненты, консультанты, диссертанты).
Проверяли вручную. В 259 статьях было обнаружено либо масштабное «некорректное цитирование» (проще говоря, заимствовали чужую статью, переводили и подписывали собой), либо приписанное «соавторство».
Таких авторов и соавторов – 1100 человек. То есть, как подчеркивает комиссия, «в российских научных и образовательных учреждениях работают более 1100 человек, причастных к случаям публикации неоригинальных переводных статей».
Больше всего отличились Российский экономический университет им. Плеханова, Казанский федеральный университет, Финансовый университет при правительстве РФ, Российский государственный социальный университет, РУДН.
Аналитики поясняют, «как это работает».
Вуз за свою публикационную активность получает повышенное финансирование и премирует авторов публикаций. Это в случае добросовестной работы. В случае недобросовестной – то же самое, только в цепочке есть еще и доля посредников. Иногда автор напрямую платит издательству. Иногда посредникам платят сами вузы. Например, Казанский федеральный откровенно размещал тендеры на продвижение статей в платных иностранных журналах на сайте госзакупок. «Суммы исчислялись десятками миллионов рублей», – отмечают в комиссии.
Теперь считаем. Например, в Алтайском госуниверситете полугодовая премия сотруднику составила 50 тыс. руб. за одну публикацию. «Тогда только выявленные в настоящем докладе приблизительно 23 700 статей российских авторов могут быть связаны с неэффективным расходованием бюджетных средств на сумму, превышающую один миллиард рублей», – предполагают исследователи.
Выгодно всем. Журналу-хищнику – потому что получил деньги. Автору – потому что премия от вуза может в несколько раз превысить его затраты на размещение статьи в журнале, а публикационная активность весьма помогает в карьере. Вузу – потому что получит дополнительное финансирование из бюджета (и можно даже предположить, что часть денег пойдет «на добро», на исследования).
«Проигрывают российский бюджет и российская наука, а также честные ученые, которые оказываются в невыгодном положении по сравнению с недобросовестными авторами в этой публикационной гонке», – резюмируют члены комиссии.
Да, Минобрнауки РФ уже пришло в недоумение от публикационной политики Казанского федерального: финансирование вуза в рамках Программы 5-100 (да, он «статусный») снизилось. Но это была, наверное, тактическая победа. А стратегически выходит, что бюджетные деньги «будут распределяться в ущерб настоящим научным школам», опасаются в комиссии.
И сейчас недобросовестный автор ничем не рискует. Когда журнал исключат из базы, напечатанное никто топором не вырубит. Автору останется только одна забота: найти для своих публикаций нового хищника.