Заседание
организовал Сергей Багоцкий, известный своим фундаментальным трудом «История
науки».
Мероприятие
состоялось в пятницу 13 января 2023 года в историческом месте – Зоологическом
музее МГУ на Большой Никитской. Я хорошо помню, какие здесь кипели страсти,
когда в положенный момент истории биология в очередной раз перерождалась из
гусеницы в бабочку. Такое с нашей наукой случалось неоднократно. Память об этих
дискуссиях затаилась в тиши кабинетов МОИП под третьим залом Зоологичесого
музея и Большой зоологической аудитории на втором этаже.
История долгая,
МОИП был учрежден в 1805 году при Императорском Московском университете.
Непримиримые былые
споры, если их кто-то помнит, в нынешнем научном ракурсе выглядят карикатурно,
подобно застывшей динамике на картине маслом партсобрания в общине неандертальцев.
Логических противоречий было немного, в основном идеологические, и особенно
чисто биологические чувства ученых друг к другу. Фактически противоречие всегда
в разных формах было одно. Один из авторов двойной спирали, Нобелевский лауреат
Джеймс Уотсон с присущим ему сарказмом отметил в адрес коллеги, которая его
раздражала своей упертостью, – «Как важна для биологии сложность».
Стереотип о
сложности биологии взломал харизматичый генератор идей Тимофеев-Ресовский и
естественным образом стал оригинатором новой естественной науки абсолютно
точного формата. Триумф был недолгим, но он был отмечен пучком Нобелевских
премий не по политике, а за дело.
Наука в России
пробивается травой сквозь наслоения асфальта. Но в целом ее состояние нуждается
в реанимации. Уже пора приступать патологоанатому, чтобы оставить для потомков
описание, что это вообще было. Средневековая сложность помножилась на
национальные особенности властвующих англосаксов. Научных диссидентов типа
Джордано Бруно не сжигают, просто сводят с ума, чтобы их несчастный облик
служил назиданием.
Весь комок текущих
противоречий в полном объеме сказался на мероприятии МОИП длительностью
всего-то два часа. Это было сборище настоящих русских гениев с полным
комплектом признанных и непризнанных заслуг. Обязательным маркером гения служит
наличие изданных в форме монографий трудов.
Знание великих
имен русской науки обязательно, но не полно. Например, Александр Богданов
(Малиновский) опередил Норберта Винера. А номогенез Льва Берга заведомо милее
сердцу русского ученого по сравнению с «Теорией Дарвина».
В череду великих
прочно встал Алексей Матвеевич Оловников. Участники мероприятия его памяти
сошлись во мнении, что это был человек, повлиявший на развитие мира.
Научная активность
Оловникова пришлась на эпоху возрождения сложности. Я хорошо его помню. Это
была странная личность не от мира сего. Он демонстративно не вписывался в
известные алгоритмы статусного признания «Ученым можешь ты не быть, но
кандидатом быть обязан».
При этом Оловников
не был белым и пушистым. Я стал свидетелем, как он сцепился с аристократичным
Аршавским по поводу биогенетического закона и не на шутку обидел.
Таких «белых
ворон» в отечественной науке были целые стаи. Судьба их разная. Вадим Попов
издал лучшую монографию по геномике и превратился в персонаж великого и
забытого фантаста Станислава Лема. Юрий Чайковский стал последним русским
эволюционистом. В отличие от Дарвина, у него есть теория, и она работает. Симон
Шноль остался живым памятником в опровержение стереотипа, что во всех бедах
науки виновата советская власть. Пытался эмигрировать в США и с наслаждением
вернулся в Россию через Беломорскую биологическую станцию. Михаил Голубовский
во время владычества нового Лысенко в лице Дубинина накатал блестящий памфлет о
нем, скинул генетического диктатора с постамента, вернул отечественной генетике
лицо и юмор. Живет в США. Виген Геодакян при жизни выстреливал теориями, как из
реактивного миномета залпового огня «Катюша». Статусные ученые его боялись и
потому не любили. В народе его теории пользовалась фантастической
популярностью. Тот же расклад вышел со Львом Гумилевым. И был еще сын философа,
непризнанный Сергей Гершензон, он все открытия в генетике сделал раньше всех.
Скончался в Киеве в конце века.
Так что Оловников
со всей своей необычностью далеко не одинок. В хорошую компанию попал.
Имя Алексея Оловникова
связывается в памяти с идеей укорочения теломер как причины гибели клеток и
затем вследствие этого старения организма.
Теломеры – это
такие шапочки на кончиках хромосом. В составе клеточного цикла между митозами
ДНК хромосом редуплицируются, и каждая клетка после деления получает
полноценный набор. Оловников первый выступил с идеей недорепликации теломер.
Оловников привлек
внимание к теломерам, и в их поведении нашлось несколько любопытных загадок.
Действительно, в сперматозоидах теломеры длиннее. С другой стороны, у некоторых
человекообразных обезьян теломеры длиннее человеческих, а живут обезьянки
меньше.
Доминирующим среди
выступающих на секции эволюции стал явочным порядком председатель секции
геронтологии МОИП, гериатр Валерий Новоселов. Он же взял на себя права
ведущего, Багоцкий не возражал.
Новоселов
буквально разрывался между точностью для русской аудитории и сложностью, без
которой не примут западные СМИ. Понять можно, Новоселов – фигура раскрученная и
медийная.
Знает Новоселов
много, и его аргументы в естественнонаучном сегменте более чем состоятельны.
Именно Новоселов
сказал, что Оловников повлиял на человечество. Всего существует более трех
сотен теорий старения. Обсуждаются в основном четыре, и две из них принадлежат
Оловникову.
Оловников раскрыл
природу феномена профессора Института Вистар в Филадельфии Леонарда Хейфлика,
который показал, что популяция эмбриональных фибробластов человека в клеточной
культуре делится от 40 до 60 раз. Затем начинается фаза старения.
Под напором
аргументов Оловников отказался от теломерной теории старения, в нашем организме
большинство клеток пост-митотические. То есть они не делятся и, соответственно,
теломеры в них не укорачиваются.
Я так и не смог
добиться, в чем состоит альтернативная теория старения Оловникова. Новоселов
сказал, что это слишком сложно.
Не согласился
ученый и с тем, что у людей подобно смартфонам есть механизм запрограммированного
старения. Для смартфонов просматривается шкурный интерес производителей: купил
– и быстрее на свалку. Беги за новым со своими денежками.
Страшно подумать,
что людей производят для того, чтобы побыстрей отправить на кладбище. Хотя
события текущей истории дикую идею подтверждают.
По словам
Новоселова, есть программа развития. А если бы была программа запланированной
гибели, то мы видели сбои в ней.
Фокус в том, что
такой сбой всем известен. Страшная болезнь канцерогенез как раз и есть тот
самый сбой в программе старения. Эта вечная жизнь ради бессмертия утрачивает
ВЧК программные функции генома – развития и роста, морфогенеза и специализации,
репарации ДНК и элиминации обезумевших от свободы раковых клеток. Они будут
жить столько, сколько их кормит внешний для них ресурс.
Высшая стадия
эволюции паразитизма. Похожа на чудовища в романе Юлии Латыниной «Нелюдь».
И вот, кстати,
пролиферация канцерогенных клеток не сопровождается недорепликацией теломер. У
них с теломерами все нормально.
В дикой природе
вечной жизни пока не обнаружено. В относительном понимании самым долгоживущим
млекопитающим является голый землекоп Юго-Восточной Африки. Этот малопривлекательный
грызун десяток сантиметров длиной необычен во всех отношениях. Холоднокровный.
Нечувствителен к боли. Не болеет раком. Живет колониями, пополняемыми
единственной в колонии самкой-королевой в четком инбридинге. Она рожает до пяти
раз в год 12-27 детенышей при числе сосков 11-12. Кормят детенышей рядовые
члены колонии, собирая пищу в вырытых туннелях.
Продолжительность
жизни голого землекопа до 31 года, что в человеческом измерении составляет
восемьсот лет. Понятно, что геронтологи МОИП не могли не вспомнить про это
странное животное, и сделали это с пренебрежительным сомнением. Многочисленные
исследования множества ученых превратили голого землекопа в модный объект,
который кроме грантов исследователю, ничего не приносит. В этом он похож на
снежного человека. Ученым все равно, лишь бы платили.
А у человека
встречается группа разных редких дефектов, способных включить программу старения
с раннего с детства. Называется прогерия.
Я не получил
прямых внятных ответов на свои вопросы о программе старения, о причинах продления
жизни в невесомости на орбите, почему стрессы порождают у выживших жизненную
силу и омолаживают организм.
Гении, что с них
возьмешь. К мероприятию не готовились, говорили экспромтом и в основном о своих
научных заслугах перед человечеством. Суть великих открытий я не понял. Я же не
гений.
Насколько мне
известно, как рождения, так и смерти происходят не с монотонной частой, а кластерами
через промежутки. Пятница 13-го выпала на тяжелый день из кластера физической
турбулентности. Умерло несколько известных в прошлом политиков. Дело не в том,
что они старые и болели, а в странной солидарности их ухода.
Как говорится, все
великие люди древности умерли, вот и мне что-то нездоровится. Я такие дни
чувствую с детства. Первым запомнившимся был день объявленной смерти Сталина.
Геронтология стала
популярной в связи с ростом продолжительности жизни. Люди умирают не сами по
себе, а в результате болезней, которые можно частично предотвратить
профилактикой, доврачебными мероприятиями и эффективной маршрутизацией
пациентов.
Я очень надеюсь,
атака на врачей закончится, и они смогут спасать людей без опаски попасть под
уголовку. Первые признаки уже появились.
Участников
обсуждения в МОИП интересовало другое: донесение собственной мудрости до
современников. Об этом говорил Сергей Багоцкий, чья дочь Маша замечательный
кинолог по лучшей отечественной породе «Восточно-европейская овчарка». Маша в
данном вопросе мудрее обеих палат Федерального Собрания.
Собравшиеся
сошлись во мнении, что смерть геронтолога – это поражение геронтологии. Геронтологи
должны показывать пример простым смертным.
И тут опять
резанул правдой в глаза неистовый гериатр Валерий Новоселов. Жить долго можно,
но качество жизни снижается.
Человек по-своему
уникальное животное. Обычные организмы со сменой фаз жизненного цикла не живут
столь долго после завершения репродукции.
Еще один не гений,
а просто эффективный и потому известный научный сотрудник Института
молекулярной генетики Светлана Лимборская выступила нестандартно для ситуации.
Она сожалела, что планы встретиться и обсудить не реализовались, Оловников 6
декабря 2022 года умер.
Гении невообразимо
затянули. Лимборская куда-то вдруг заторопилась. Говорила, что их Институт
молекулярной генктики неожиданно для них присоединили к Курчатовскому центру.
Хотя никакой неожиданности тут нет, Михаил Ковальчук давно решил судьбу и этого
Института за головой Курчатова и судьбу всей генетики.
Опять получилось,
как в стихотворении Юрия Левитанского: «Собирались наскоро – Жизнь прошла – как
не было. Не поговорили».
Википедия
сообщает, что Алексей Матвеевич Оловников родился 10 октября 1936 во
Владивостоке, умер 6 декабря 2022 в Москве. Биолог-теоретик, специалист в области
биологии старения, теоретической молекулярной и клеточной биологии, ведущий
научный сотрудник Института биохимической физики РАН, кандидат биологических
наук, лауреат Демидовской премии 2009 года.
Для завершения
приведу цитату из той же статьи в Википедии об Алексее Матвеевиче Оловникове,
кратко обобщающую все содержательное, прозвучавшее за полтора часа в МОИП:
«В 1985 году Кэрол
Грейдер и Элизабет Блэкберн (Нобелевская премия 2009 года) выявили в клетках
теломеразу, а в 1998 году при помощи теломеразы исследователям удалось
«омолодить» культуру клеток.
Профессор Леонард
Хейфлик утверждал в этой связи, что «проницательное предположение Оловникова
получило экспериментальное подтверждение».
Бывший научный
руководитель Оловникова академик Владимир Скулачёв, который вместе с другими
специалистами выдвигал в 2009 году кандидатуру Оловникова на Нобелевскую
премию, утверждал в этой связи в интервью РИА «Новости»:
«Это очень
несправедливо, я считаю, поскольку он предсказал это явление. Общепринято в
мире, что он высказал эту идею, они (лауреаты) лишь подтвердили её. Но это дело
уже Нобелевского комитета, конечно».