Версия для печати

Дадим простор науке — возродится и авангард

Выступление академика Ж.И. АЛФЁРОВА на Пленуме ЦК КПРФ

Дорогие товарищи!

Я считаю, что сегодняшний Пленум Центрального Комитета нашей партии обсуждает чрезвычайно важный вопрос – это вопрос, в общем, развития страны, возможностей развития страны.

За последнее время, конечно, мы все взволнованы событиями, которые произошли на Украине. Мы радовались освобождению Крыма, и мы не можем не переживать практическую победу фашизма на Украине и ту борьбу, которую ведут наши товарищи в Донецке, в Луганске. Я побывал за это время дважды в Крыму, читал в Таврическом университете лекции – я там почетный доктор уже более чем четверть века. Должен сказать: там все искренне радовались возвращению Крыма в Россию – иначе там могло быть гораздо хуже, чем в Донбассе. Но у меня сложилось впечатление от встреч с профессурой Таврического университета – там были и те профессора, которые когда-то защищали диплом у меня в лаборатории. У них было еще ощущение, что они, крымчане, вернулись в Советский Союз – вот такое у них понимание. Но, конечно, они скоро поймут, что это не так.

Я могу сказать, что диктатура пролетариата в Программе КПСС была отменена в 1959 году по инициативе крупнейшего оппортуниста в нашей партии – Никиты Сергеевича Хрущёва, на XXI съезде, и тогда же было заявлено об окончательной победе социализма в нашей стране и невозможности реставрации капитализма… Произошло самое худшее.

Нужно сказать, что постиндустриальное общество, о котором много говорили на Западе, в общем, возникло вследствие развития информационных технологий и, прежде всего, – микроэлектроники. Я прекрасно помню, как профессор С.М. Зи на международной конференции по твердотельным приборам в 1982 году в докладе, посвященном субмикронной литографии, говорил об изменении социальной структуры в Соединенных Штатах Америки и наступлении постиндустриального общества, когда основу составляют работники, занимающиеся получением, сбором и использованием информации, и США перестали уже быть индустриальной страной.

В постиндустриальное общество в нашей стране мы вступили очень специфическим образом – мы разрушили могучую индус¬т¬рию, созданную в советское время. Известная десятка министерств, связанная с военно-промышленным комплексом в нашей стране: Минавиапром, Судпром, Электрон¬пром, Радиопром, Средмаш, Общемаш, еще несколько министерств, производила, между прочим, 60% высокотехнологичной гражданской продукции. И если бы реформы в стране проводились иным способом, эти министерства могли бы стать крупнейшими транснациональными компаниями, успешно конкурирующими с самыми передовыми зарубежными организациями.

У нас произошел разгром социализма в СССР – и ликвидация высокотехнологичного рабочего класса. Этому мы должны отдавать полный отчет. Я вырос в семье старого коммуниста, и я прекрасно понимаю, что, между прочим, движительной силой в Октябрьской революции был питерский рабочий класс, а это был рабочий класс высокотехнологичных предприятий того времени. Путиловский завод, Невский завод – это были высокотехнологичные машиностроительные предприятия.

Сегодня основная задача, которая стоит перед страной, с моей точки зрения, – это возрождение высокотехнологичных отраслей нашей экономики. Здесь нужно четко понимать, что без возрождения этих отраслей у России нет будущего. При этом движительной силой возрождения высокотехнологичных отраслей нашей экономики является наша наука.

Я прекрасно помню, как 14 лет тому назад, когда была присуждена Нобелевская премия, она была присуждена вашему покорному слуге за создание основ информационных и коммуникационных технологий, и конкретно – за развитие полупроводниковых гетероструктур, которые вместе с кремниевыми чипами являются основной материальной базой современной микроэлектроники.

Во время процедуры присуждения и вручения Нобелевских премий (это было и до, и в мое время, и потом я был на этих процедурах) британская компания ВВС проводит круглый стол с новыми лауреатами. Она проводила его и с нами. Я запомнил и много раз цитировал, выступая потом перед студентами у себя в университете, в других местах, как коллега из Чикаго – американский экономист Джеймс Хекман, представитель Чикагской школы экономики, которая всегда стоит на позиции невмешательства государства в экономическую жизнь, сказал такие слова: «Научно-технический прогресс второй половины XX века полностью определялся соревнованием СССР и США. И очень жаль, что это соревнование закончилось».

Сегодня для возрождения экономики страны нужно и по-настоящему возрождение и развитие науки в России. Вместо этого был устроен разгром Российской академии наук. То, что было названо реформой РАН, – это, в сущности, ликвидация Академии наук. Сегодня говорят: мы сделали так, чтобы Российская академия наук имела право и проводила бы экспертизу нашего развития. Но Российская академия наук всегда, начиная с первых дней ее создания Петром в 1724 году, была вовсе не клубом выдающихся ученых, хотя тогда были приглашены из-за рубежа замечательные таланты – братья Бернулли, Эйлер и другие. Сразу же стали создаваться лаборатории, проводиться экспедиции. Академия наук – это институты, лаборатории, музеи, экспедиции, в которых работают выдающиеся ученые, где готовится смена. Никогда, ни при каких условиях мы не противопоставляли науку в Академии и науку в университетах.

Правда, было время, когда тот же Н.С. Хрущёв решил запретить ученым педагогическое совместительство. Тем самым был нанесен большой урон, потому что в ведущих вузах страны, фактически во всех вузах страны работали ученые. Единство науки и образования – совершенно естественный процесс. Это хрущевское решение было отменено в 1965 году. А я прекрасно помню, когда я создавал базовую кафедру в Ленинграде, как было трудно снова возрождать сотрудничество ученых и вузов, потому что сломать всегда легко, а восстанавливать чрезвычайно трудно.

И сегодня, когда говорят, что мы должны так же, как на Западе, науку развивать прежде всего в университетах, это могут говорить люди, которые преследуют определенные политические цели. Нелепо противопоставлять науку в университетах и науку в Академии наук. Кстати, наши ведущие, выдающиеся вузы, такие как Московский физтех, были создании, прежде всего, по инициативе самой Академии, инициаторами создания сначала физико-технического факультета МГУ, а потом Московского физтеха были Курчатов, Арцимович, Петр Леонидович Капица, академик Иоффе и другие.

Сегодня нам крайне необходимо по-настоящему возрождать науку. Сегодня не требуется высокой квалификации, чтобы перечислить критические технологии и направления, которые нужно развивать, – они общеизвестны. Значительно сложнее, когда могут быть предложены и предлагаются конкретные проекты, которые позволяют в этих критических технологиях определить выход на новый, достаточно высокий уровень. В определенных условиях сегодня наше положение, может быть, даже труднее, чем это было сразу после войны, когда мы в самых тяжелых условиях вели одновременно и атомный проект, и возрождали и создавали вычислительную технику, электронику, многое другое.

Сегодня практически внутренний российский рынок захвачен западными компаниями. Для того чтобы выйти на внутренний российский рынок с собственными технологиями, нужно уметь понимать, какие критические решения нужно определить, чтобы созданные в наших лабораториях новые технологии были действительно достаточно мощными и могли завоевать положение на внутреннем рынке. Все это требует на самом деле постоянной, серьезной работы, которая практически не ведется.

И я думаю, что наша партия, – а Коммунистическая партия для меня моя партия – должна принять все меры, для того чтобы решать эти проблемы. Одновременно нам обязательно нужно сегодня создавать и новые факультеты, и новые направления в образовании, потому что по-настоящему решать эти проблемы можно только тогда, когда мы угадали интуитивно, обосновали комплексом, каким образом нужно развивать новые направления в образовании.

В 1919 году, во время Гражданской войны, Абрам Федорович Иоффе создал физико-механический факультет в ЛПИ, где объединялась инженерно-физическая подготовка с очень мощной физико-математической подготовкой. Это потом развивалось в Московском физтехе, на базовой кафедре оптоэлектроники, которую я создал в начале 1970-х годов, из которой вышло, кстати, 7 членов-корреспондентов Академии наук. Мы соединяли очень мощную физматподготовку с новыми технологиями. Сегодня сложнее соединять очень серьезную подготовку в информатике, в математике, в информационных технологиях, в электронике, в биологии и медицине, где, вообще говоря, происходят уже и зреют самые мощные прорывы.

К сожалению, ни минобрнауки, ни возглавляемый г-ном Фурсенко Совет по науке и образованию при президенте не решают этих проблем. И предложенный проект по так называемой реформе РАН все уже знают, к чему привел. И новые предложенные законопроекты о возрастных ограничениях. Давайте представим: мы введем те же самые ограничения, например, в театрах. И когда Любимову исполнилось 65 лет, мы его обязательно должны выкинуть из театра… Абсурд! Но так готовы действовать в научном творчестве. Вот я – пожилой человек, я о себе говорю потому, что меня собираются выкинуть из моего академического университета некоторые деятели.

Здесь перед нами сложнейшая задача возрождения высокотехнологичной экономики нашей страны, и она тесно связана с возрождением передового рабочего класса. И все это должна делать наша партия.

Ж.И. АЛФЁРОВ